— Никита Николаевич, помните свое первое посещение Эрмитажа? Могли бы вы тогда подумать, что спустя время станете директором музея-спутника этой мировой сокровищницы?

— Прекрасно помню. Мне было лет 15, начало 1990-х. Тусклое освещение, ощущение легкой заброшенности места, какое-то даже обидное разочарование от увиденного, щемящая пустота, отсутствие посетителей. Но я четко уловил дух города, который витал в музее. И проникся им. Я так давно сосуществую с Эрмитажем, что трудно оценить его с точки зрения посетителя музея. Смотрю на него с позиции администратора и восторгаюсь тому, как же в нем все устроено, как была проведена реконструкция здания Главного штаба, как происходит работа над развитием реставрационно-хранительского центра, насчитывающего 13 зданий. Наверное, мы все ожидаем от посещения Эрмитажа вдумчивого знакомства с западноевропейским искусством. Но вместе с тем в этой мировой сокровищнице есть невероятно интересный уральский след, причем очевидный, заметный. Например, работы из наших местных камней — родонита, малахита.

— Так мы плавно подошли к поводу для нашей встречи — связи Эрмитажа и Урала. Спутники санкт-петербургского музея есть в Казани, Выборге, Амстердаме и Венеции. В этом году список пополнил и Екатеринбург. Чем уральский музей принципиально отличается от остальных?

— Сперва следует сказать, зачем вообще нужны эти спутники. Главная проблема, из-за которой шедевры томятся в архивах, — нехватка площадей, и музейщики стараются ее решить путем перераспределения предметов искусства по представительствам. Мы располагаем щедрым даром из Эрмитажа на втором этаже здания, повествуем об истории через экспонаты, и история эта, без преувеличения, не имеет аналогов в мире. Екатеринбург, а тогда еще Свердловск, — город, который спасал Эрмитаж в годы войны, и родство между нами уже генетическое.

— Третий этаж музея отлично просматривается с пешеходной улицы Вайнера, нашего уральского Арбата.  Насколько я знаю, именно здесь когда-то были размещены сотрудники Эрмитажа, прибывшие для продолжения своей научной деятельности из Ленинграда.

— Да, это так. Мы сейчас с вами находимся в кабинетах, где работали эрмитажевцы. Вы видите ящики и картины в подрамниках — все это стилизация. Мы хотели показать каждому гостю музея, насколько титаническая работа была проведена. Остановитесь, осмотритесь и попытайтесь представить: уже на следующий день после объявления войны сотрудники Эрмитажа начали упаковывать коллекции для эвакуации на восток. Им помогали прикрепленные к музею красноармейцы, художники, артисты, студенты. Работа велась днем и ночью. Уже через неделю из Ленинграда в Свердловск был отправлен первый эшелон, который включал около полумиллиона экспонатов. Ящики с ними разместили в помещениях Свердловской картинной галереи, в стенах которой мы с вами сейчас находимся.

— Полмиллиона экспонатов, величайших произведений искусства, были собраны за неделю… Несмотря на военное время, когда речь шла о сохранении жизни людей, сотрудники и все, кто помогал Эрмитажу, старались сохранить жизнь искусству.

— Именно так, а в скором времени к нам прибыл второй состав с музейными ценностями, который насчитывал уже свыше 700 000 экспонатов. Размещены они были в стенах католического храма Зачатия Святой Анны и Антирелигиозного музея. Для организации хранения и наблюдения за коллекциями были направлены и сотрудники Эрмитажа. Помимо своей основной задачи, они вели активную научную и просветительскую деятельность. В октябре 1945 года началась реэвакуация эрмитажных коллекций. Все до единого, а это без малого 1 180 000 предметов, были благополучно возвращены в Ленинград. В послевоенное десятилетие в знак признательности за оказанную поддержу и помощь в спасении эвакуированных сокровищ Государственный Эрмитаж передал в фонды Екатеринбургского музея изобразительных искусств произведения античной керамики и стекла, западноевропейской и отечественной живописи, графики, скульптуры, декоративно-прикладного искусства.

— Культурно-просветительский центр «Эрмитаж-Урал» открылся 3 июля. Всего за две первые недели его посетили почти 12 000 человек. Вы прогнозировали такой интерес публики?

— В первый день пришло полторы тысячи человек. Наше здание может принимать такое количество посетителей даже при условии социального дистанцирования. Однако я рекомендовал своим знакомым, с нетерпением ожидавшим открытия, прийти тогда, когда в музее будет менее людно. Только в спокойном режиме можно воспринять все наши задумки, концептуальные связки с Эрмитажем, с определенной исторической эпохой, оценить масштаб и филигранность реконструкции здания — объекта культурного наследия, возведенного в 1912 году по проекту архитектора К. Т. Бабыкина. На каждом этаже вы видите кирпичную стену — это граница здания-памятника. Все, что находится за ее пределами, все сделанное из бетона, стекла и металла и покрашенное в белые и серые цвета, возвращает нас в настоящий момент. Единственное изменение в здании-памятнике — разобранные оконные проемы, и теперь мы можем в них входить.

— Мы с вами в музее ранним утром, а вокруг уже достаточно посетителей. Вот дети бегают друг за другом, а здесь подростки пьют кофе. Эрмитаж будто бы стал ближе к своим посетителям, стал говорить с ними на одном языке.

— Хорошо, что вы это подметили. Действительно, наш музей — такая среда, где человек сможет и вдумчиво походить по залам, и затем выйти из режима напряженного восприятия искусства. Прозрачная галерея сделана для визуального контакта с пешеходной улицей. Мы хотим, чтобы горожанин видел, что музей — это не так сложно и не так страшно, как кажется. Здесь можно провести время, назначить встречу или отдохнуть. Дизайн был выбран соответствующий. Мы создали монохромный стеклянно-металлический мир, схожий с аэропортом, непрекращающимся движением, путешествием вглубь себя. У нас может быть и так — пришел человек, поднялся по эскалатору, выпил чашку кофе и ушел, не покупая билет в музей. А в другой раз придет уже за впечатлениями. Заглянет в зал итальянской живописи, зал античности и сюжетов на античные темы, познакомится с эрмитажной библиотекой, насчитывающей больше тысячи книг, остановится на некоторое время в зале с голландской и фламандской живописью, в зале более поздних национальных школ конца XIX века. Мы предлагаем информационную печатную продукцию, аудиогид, чтобы погружение в мир искусства было более полным.

До 31 октября в культурно-просветительском центре «Эрмитаж-Урал» проходит выставка из собрания Государственного Эрмитажа — экспонируется французская живопись и скульптура XIX века «От романтизма к импрессионизму». Гости музея увидят одну из самых интересных и представительных коллекций французского искусства в мире. В ее составе — работы таких мастеров, как Элизабет Виже-Лебрен, Орас Верне, Поль Деларош, Камиль Коро, Гюстав Курбе, Клод Моне, Камиль Писсарро, Огюст Ренуар, Эдгар Дега, Поль Гоген, Винсент Ван Гог, Поль Сезанн, Огюст Роден.