Смелый подмастерье
Кристобаль Баленсиага родился в маленьком прибрежном городке Гетария в Стране Басков в семье швеи и рыбака, которая рано потеряла главного кормильца. Желая помочь матери, будучи двенадцатилетним мальчиком, Кристобаль устроился подмастерьем к местному портному. Люди, живущие в удалении от всего мира, часто оказываются в состоянии, когда провинция становится для них тесной и душной. Так семья Баленсиага в определенный момент переехала в Сан-Себастьян, респектабельный курортный город с отелями, ресторанами и казино, получивший великосветский титул «южного Парижа». В Сан-Себастьяне началась красивая история кутюрье Кристобаля Баленсиага: выходя с матерью из церкви после воскресной мессы, юноша обратился к идущей рядом маркизе де Касас Торрес, восхитившись ее нарядом, и, завладев вниманием влиятельной синьоры, уверил, что способен создать для нее платье еще более изысканное. Доверившись смелому юноше, маркиза стала его покровительницей, оплатила обучение в Мадриде и Париже, а затем помогла открыть первое ателье в Сан-Себастьяне, где он начал заниматься индивидуальным пошивом одежды для самых богатых клиенток Испании, включая королеву страны. Однако после падения испанской монархии и изгнания значительной части представителей высшего света Баленсиага был вынужден покинуть страну, приостановив деятельность своей компании. В 1937 году он открыл дом Balenciaga в Париже, который просуществовал почти 30 лет, служа высокому искусству создания одежды от-кутюр.
Чудо преображения
Он относился к моде как религиозный фанатик, а создание одежды было для него своеобразной формой молитвы. Баленсиага предпочитал работать в тишине и требовал того же от сотрудников — в ателье царило абсолютное безмолвие и монастырская строгость обстановки. Один из его учеников, дизайнер Андре Курреж, вспоминал, что минимум раз в день раздавался звук распахнутых, а потом закрывающихся дверей — Баленсиага уходил, чтобы помолиться в церкви, которая находилась неподалеку. Показы коллекций также проходили в тишине: ничто не должно было отвлекать публику от детального рассмотрения модных шедевров. Манекенщицы мэтра были среднего роста, как и его клиенты, редко хорошенькие, и поражали своей отрешенностью. Изменить выражение их лиц не могли никакие аплодисменты. Король наблюдал за триумфом из-за кулис, не давал интервью, оставаясь недоступным для общества и прессы, и не подпускал к коллекциям никого, кроме постоянных клиенток. В глазах окружающих он представал человеком строгим и замкнутым, в действительности же просто был сосредоточен на труде, проводя по сто примерок в день. Его последователь Юбер де Живанши рассказывал: «Однажды мы смотрели на манекены его клиенток; у одного были формы пожилой женщины — сутулые плечи, большой живот, широкие бедра. Пока я смотрел, Баленсиага взял отрез муслина, пришпилил ткань на манекен и начал с ней работать. Соединяя и разрезая ткань по косой, он убрал сутулость, живот и широкие бедра тоже исчезли. Пропорции стали практически идеальными. Это было настоящее чудо!»
Инновационный силуэт
Вдохновением для него служили костюмы матадоров и танцовщиц фламенко, свободные рубахи рыбаков и целомудренное облачение священнослужителей. Он сделал своим фирменным тотальный черный цвет, о котором редактор моды Кармель Сноу писала: «Это был не просто черный, а такой черный, который сражал вас наповал. Густой испанский черный, почти бархатный, ночь без звезд, после него обычный черный кажется почти серым». Он не терпел излишеств, избегал принтов, отдавая предпочтение вышивке, особенно бисером, и считая главным выразительным средством наряда авангардный силуэт. Он придумал рукав «три четверти», который еще называют браслетным, позволяющий демонстрировать украшения на руках, платье бэби-долл, пальто каре, строгое пальто I-силуэта, пальто-кимоно, пальто-кокон. Баленсиага создавал объемную скульптурную одежду, дистанцированную от тела, и чтобы женщина выглядела в ней привлекательно, он работал с длиной и шириной рукавов, подолов, воротов, которые открывали изящные запястья, декольте, ключицы, икры, позволяя элегантно драпировать несовершенства и демонстрировать достоинства женской фигуры. «Не вы должны худеть, а я должен так шить, чтобы вы выглядели стройной!» — сказал он как-то заказчице в ответ на высказанную ей тревогу о прибавленных килограммах. Клиентки преклонялись перед ним, ведь даже женщин, не обладавших хорошими природными данными, он превращал в настоящих красавиц.
Популярность кутюрье зафиксирована даже в классической литературе. В книге Эриха Марии Ремарка «Жизнь взаймы» героиня на последние деньги покупает у Баленсиаги пять платьев сразу: «Лилиан мало говорила, зато терпеливо стояла перед зеркалом; едва уловимый испанский колорит вещей, которые она выбрала, придавал ее юному облику что-то трагичное, что, впрочем, было не слишком нарочитым. Когда она надевала черные или ярко-красные платья… или же короткие, как у матадоров, курточки… или необъятно широкие пальто, в которых тело казалось невесомым, так что всё внимание концентрировалось только на лице, в ней особенно отчетливо проступала та меланхолия, которая была ей свойственна».
— Ткань дышит, как живое существо. Разве ты не чувствуешь, как ткань кричит? Кристобаль Баленсиага
